Не сержусь я, что вы не такой,

Как мне виделось в месяцы эти.

Пусть вы были калифом на час,

Пусть признала я позу за смелость -

Из-за вас, из-за вас, из-за вас,

Так легко мне дышалось и пелось.

      Бабье лето

Видала я всякие виды,

Порой выбивалась из сил.

Но нету ни капли обиды

На тех, кто меня не любил.

Растаяли чёрные глыбы

В сиянье осеннего дня.

Лишь хочется крикнуть: - Спасибо! -

Всем тем, что учили меня.

Учили кто лаской, кто таской,

Кто дружбой, а кто и враждой...

Ну что же, сентябрь мой, здравствуй! -

Своей всё идёт чередой.

              ***

Как страшно теперь просыпаться!

Как тягостно из Небытия

В Отчаянье вновь возвращаться -

В страну, где прописана я.

Весь мир превратился в пустыню,

Всё выжжено горем дотла.

Какой я счастливой доныне,

Какой я счастливой была!

Хоть горя хлебнула в семнадцать,

Хоть после нелёгок был путь...

Как страшно теперь просыпаться,

Как трудно теперь мне уснуть!

               ***

Ушёл туда, откуда нет возврата,

А говорил - не бросишь никогда...

Здесь надо мною тучи в три наката,

Их никакая не пробьёт звезда.

Здесь опускает белые ресницы

Российская дремучая зима...

Забыться бы, любой ценой забыться!

Иначе попросту сойду с ума...

           ****

Есть высшая гордость -

Окоп никогда не покинуть,

Быть в списке бойцов,

Если даже сражён наповал.

Есть высшая гордость -

Навеки остаться такими,

Какими бы видеть

Вас тот, кого нету, желал...

                  ***

Он много лет сидит в одной сберкассе,

Возможно - двадцать, может - двадцать пять.

Он хром. И лысина его не красит.

Ему рукой до пенсии подать.

Сидит всегда в сатиновом халате,

Пиджак и брюки истово храня.

Полтинник без раздумий не истратит,

Свою жену боится как огня.

Но в День Победы, пробудясь до света,

Он достаёт, торжественен и строг,

Из старого потёртого планшета

С отбитою эмалью орденок.

Потом стоит он в театральном сквере

Часами, с непокрытой головой -

Стоит комбат, и веря и не веря

Во встречу с молодостью фронтовой.

               ****

Я принесла домой с фронтов России

Весёлое презрение к тряпью.

Как норковую шубку, я носила

Шинельку обгоревшую свою.

Пусть на локтях топорщились заплаты,

Пусть сапоги протёрлись - не беда!

Такой нарядной и такой богатой

Я позже не бывала никогда!

             ***

Двери настежь, сердце настежь,

Прочь замки, долой засовы!

Я тебе желаю счастья -

Настоящего, большого!

Исцеляя и врачуя,

Пусть шагнёт оно навстречу.

Так мучительно хочу я,

Чтобы ты расправил плечи!

Чтоб запели в сердце струны -

Те, что заглушили годы,

Чтобы снова стал ты юным

И уверенным, и гордым.

                  ***

По улице Горького – что за походка! -

Красотка плывёт, как под парусом лодка.

Причёска - что надо! И свитер - что надо!

С крамольным оттенком губная помада!

Идёт не стиляжка – девчонка с завода,

Девчонка рожденья военного года,

Со смены идёт (не судите по виду), -

Подружку ханжам не дадим мы в обиду!

Пусть любит с "крамольным" оттенком помаду,

Пусть стрижка – что надо, и свитер – что надо,

Пусть туфли на "шпильках", пусть сумка - "модерн",

Пусть юбка едва достигает колен.

Ну что здесь плохого? В цеху на заводе

Станки перед нею на цыпочках ходят!

На улице Горького – что за походка! -

Красотка плывёт, как под парусом лодка,

А в сумке "модерной" впритирку лежат

Пельмени, конспекты, рабочий халат.

А дома – братишка: смешной оголец,

Ротастый галчонок, крикливый птенец.

Мать... в траурной рамке глядит со стены,

Отец проживает у новой жены.

Любимый? Любимого нету пока...

Болит обожжённая в цехе рука...

Устала? Крепись, не показывай виду, -

Тебя никому не дадим мы в обиду!

По улице Горького – что за походка! -

Девчонка плывёт, как под парусом лодка,

Девчонка рожденья военного года,

Рабочая косточка, дочка завода.

Причёска – что надо! И свитер – что надо!

С "крамольным" оттенком губная помада!

Со смены идёт (не суди те по виду), -

Её никому не дадим мы в обиду!

Мы сами пижонками слыли когда-то,

А время пришло - уходили в солдаты!

     "Кузнечик"

Худые коленки и плечи,

Лица заострённый овал.

Дитя, попрыгунья, кузнечик -

Семнадцатый год миновал.

Но с женской, недетской тоскою,

По-взрослому горько твердит:

- Зачем родилась я такою? -

Твердит, как рыдает навзрыд.

- А чем тебе, девочка, плохо?

Мила, неглупа и юна.

- Рождённая в эту эпоху,

В другие живу времена.

Всё снятся мне ваши комбаты,

Комбаты Великой войны.

Юнцы-модерняги с Арбата

В сравнении с ними скучны.

- Ты слишком, дружок, резковата:

Не все модерняги скучны.

- Но снятся мне ваши комбаты.

Герои Великой войны.

Мужчины. С которыми рядом

Любая беда не страшна.

Прошу вас, смеяться не надо,

Хотя я, должно быть, смешна...

И дрогнули острые плечи,

Потупилась, прядь теребя.

...Совсем не смешно мне, кузнечик, -

Я так понимаю тебя!

      Застолье

Началось, как всегда, -

Проходя сквозь цеха,

У станков и печей

Выступали поэты.

А потом

Раздувала гармошка меха -

Почему мне застолье

Запомнилось это?

Ах, как славно комсорг

На гармошке играл!

Как ему подпевал

Сам директор завода!

Временами казалось,

Что это - привал,

А соседи - бойцы

Из стрелкового взвода.

Почему-то пахнуло

Походным дымком.

Обернулась землянкою

Комната эта...

А на двери написано было:

"Партком" -

У хозяев завода

Гостили поэты...

             ***

Нет, не мечтали никогда о рае

Крещённые железом и огнём -

Всю жизнь была я на переднем крае

И умереть хотела бы на нём.

    Письмо с войны

Я пишу тебе, мама, оттуда,

Где нас больше, чем вас,

Где нас больше, чем вас.

Никакого нет в этом, родимая, чуда -

Между мной и тобой

Не оборвана связь.

            ***

Он строен, хотя седоват, -

Мальчишкой прошёл по войне.

Прошёл, как окопный солдат,

Но только... на той стороне.

Он выучил русский в плену,

На память читает стихи.

С себя не снимает вину

За те - фронтовые - грехи.

Мой спутник галантен и мил,

Внимательность в умных глазах...

Так вот кто едва не убил

Меня в подмосковных лесах.

Молчит. У рейхстага стоим,

Не знаю, минуту иль час.

Не знаю, туман или дым

Сгущается около нас.

Не знаю я - если опять

Ударит лавина огня,

Откажется, нет ли, стрелять

Галантный филолог в меня.

                ***

Стареют не только от прожитых лет -

От горьких ошибок, безжалостных бед.

Как сердце сжимается, сердце болит

От мелких уколов, глубоких обид!

Что сердце! Порою металл устаёт,

И рушится мост - за пролётом пролёт...

Пусть часто себе я давала зарок

Быть выше волнений, сильнее тревог.

Сто раз я давала бесстрастья обет,

Сто раз отвечало мне сердце:

"О нет!

Я так не умею, я так не хочу,

Я честной монетой за всё заплачу..."

                ***

Благоразумье - скучная игра!

В ней проигрыш заране обеспечен.

Живём, как это всем известно, раз -

И благо ль, если жизнь припомнить нечем?

А как её припомнишь, если ты

Чтил только прописи в подлунном мире,

И никогда не преступал черты,

И твёрдо знал, что дважды два - четыре?

            ***

Хорошо молодое лицо -

Жизнь ещё не писала на нём,

И своим не пахала резцом,

И своим не дышала огнём.

Больно время его обожжёт,

Так же, как обжигало и нас.

Пусть упрямым останется рот,

Не погаснет сияние дня,

Но добавится что-то ещё -

Станут тоньше, духовней черты.

С этой грани начнётся отсчёт

Настоящей мужской красоты.

Да, тогда лишь придёт Красота,

И теперь навсегда, до конца:

Красота не пустого холста -

Обожжённого жизнью лица.

               ***

Полжизни мы теряем из-за спешки,

Спеша, не замечаем мы подчас

Ни лужицы на шляпке сыроежки,

Ни боли в глубине любимых глаз.

И лишь, как говорится, на закате,

Средь суеты, в плену успеха вдруг

Тебя безжалостно за горло схватит

Холодными ручищами испуг:

Жил на бегу, за призраком в погоне,

В сетях забот и неотложных дел,

А может, главное и проворонил,

А может, главное и проглядел...

          Доброта

Стираются лица и даты,

Но всё ж до последнего дня

Мне помнить о тех, что когда-то

Хоть чем-то согрели меня.

Согрели своей плащ-палаткой,

Иль тихим шутливым словцом,

Иль чаем на столике шатком,

Иль попросту добрым лицом.

Как праздник, как счастье, как чудо

Идёт Доброта по земле.

И я про неё не забуду,

Хотя забываю о зле.

              ***

Бывает в людях качество одно,

Оно дано им или не дано -

Когда в горячке бьётся пулемёт,

Один лежит, другой бежит вперёд.

И так во всём и всюду и всегда -

Когда на плечи свалится беда,

Когда за горло жизнь тебя возьмёт,

Один лежит, другой бежит вперёд.

              ***

Мир до невозможности запутан.

И когда дела мои плохи,

В самые тяжёлые минуты

Я пишу весёлые стихи.

Ты прочтёшь и скажешь:

- Очень мило.

Жизнеутверждающе притом. -

И не будешь знать, как больно было

Улыбаться обожжённым ртом.

               ***

Ни от себя, ни от других не прячу

Отчаянной живучести секрет:

Меня подстёгивают неудачи,

А в них, спасибо, недостатка нет...

Когда выносят раненной из боя,

Когда в глазах темнеет от тоски,

Не опускаю руки, а до боли

Сжимаю зубы я и кулаки.

             ***

Сражаться насмерть с суетой,

Не опускать пред нею знамя,

С лукавой, ненасытной - той,

Что разлучает нас с друзьями.

Что славословит, льстит подчас:

Президиум, вниманье зала,

Что от стола уводит нас

В те - свадебные - генералы...

               ***

На печаль я наложила вето,

Предаваться ей мне ни к чему.

Захлебнусь в степи полынным ветром,

Сердце к выжженной земле прижму.

Ах, земля! Опять, опять я с нею -

Прижимаюсь, словно на войне.

Не забыть легенду про Антея -

От земли не оторваться мне.

Снова, словно прячась от снаряда,

Зубы сжав, ей падаю на грудь...

Родина! Любимая! Ты рядом,

Рядом с сердцем в трудный час побудь!

                ***

Уклончивость – она не для солдата:

Коль нет, так нет, а если да, то да...

Ведёт меня и ныне, как когда-то,

Единственная - красная - звезда.

И что бы в жизни ни случилось снова -

Осуждены солдатские сердца

Дружить до гроба, и любить до гроба,

И ненавидеть тоже до конца...

               ***

Нужно думать о чём-то хорошем,

Чтоб не видеть плохого вокруг.

Верю - будет друзьями мне брошен,

Если надо, спасательный круг.

Нужно верить в хорошее, нужно!

Как молитву, твержу не впервой:

Есть одна лишь религия - Дружба,

Есть один только храм - Фронтовой.

Этот храм никому не разрушить,

Он всегда согревает солдат,

И в него в час смятения души,

Как замёрзшие птицы, летят.

                 ***

Бывает так, что ждёшь стихи годами -

Их торопить поэту не дано...

Но хлынут вдруг, как ливень долгожданный,

Когда вокруг от засухи черно.

Стихи придут, как щедрый ливень лета,

Вновь оживут цветы и деревца.

Но снова засуха, и снова страх поэта,

Что никогда не будет ей конца.

             ***

Как при жизни тебя любили!

Мнилось - больше любить нельзя.

И клялись на твоей могиле

Вечно помнить тебя друзья.

Почему? Нету здесь вопросов,

Тот, кто знал тебя, сам поймёт...

И за каждого, как Матросов,

Ты бросался на пулемёт.

Оказались друзья дружками,

Оказались дружки дельцами,

Целлофановыми сердцами...

Только в них я не брошу камень.

Бросить камень за то, что росту

Человеку недостаёт?...

Не забыли тебя. А просто

Слишком много своих забот...

                  ***

Зачем нам дарит жизнь любовь и дружбу?

Теряем близких мы, теряют нас они.

Зачем же прикипать сердцами нужно?

Сосчитаны у человека дни.

О, как бы стали мы неуязвимы,

Ни за кого на свете не страшась!

И сколько пуль бы пролетело мимо,

И сколько бедствий миновало нас!

Порой рассудка голосу не внемля,

Устав метаться, мучиться, терять,

Я в гневе эту проклинаю землю,

Как дети злую проклинают мать.

Мне не под силу новых бедствий глыбы,

Мне не под силу горя целина...

Потом, опомнясь, говорю: "Спасибо

За то, что всё мне выдано сполна,

Что сердце не горело вполнакала,

Что скидок мне не сделано нигде.

Благодарю судьбу - я испытала

Всё то, что делает людьми людей".

           ***

Считается - счастье лечит,

Считается - горе сушит,

Считают - живётся легче

Под панцирем равнодушья.

Но только вот не припомню

Такого, простите, чуда,

Что было бы всё равно мне,

Когда моим близким худо...

                ***

Что ж, и мы, как всё на свете, бренны.

По-солдатски нужно встретить смерть.

Уходить с достоинством со сцены -

Это тоже надобно уметь.

             ***

Стало зрение сердца острее,

Если сердце прошло через ад...

Дорогие, миритесь быстрее -

Не существенно, кто виноват.

Я прошу вас, давайте не будем

Рвать мосты за собой сгоряча...

Почему это близкие люди

Рубят прямо по душам сплеча?

Я прошу вас, поймите быстрее -

В битве душ победителей нет.

Стало зрение сердца острее

После всех испытаний и бед.

                ***

Мысль странная мне в голову запала:

Как было бы, когда б узнала я,

Что в этом мире мне осталось мало -

Допустим, лишь полгода - бытия?

Ну, поначалу страх от этой вести.

А дальше что?... И вдруг я поняла,

Что, в общем, всё осталось бы на месте -

Любовь, стихи, заботы и дела.

И книги недописанной не брошу,

И друга на другого не сменю,

И никого ничем не огорошу,

И никого ни в чём не обвиню.

Не потеряю к тряпкам интереса,

Порой убью над детективом ночь.

Помочь одна просила поэтесса -

Могу ли я девчонке не помочь?

И лишь в одном наступит перемена -

Путёвку заграничную продам.

Да и пойду, пешочком непременно,

По древнерусским милым городам.

Давно я это сделать собиралась,

Меня влекла родная старина.

И лишь теперь... Мой бог, какая жалость!

А может, и не жалость, а вина...

Я на ночлег остановлюсь последний

В какой-нибудь из дальних деревень.

Душа-хозяйка спустится на ледник

И разную притащит дребедень.

Мы чокнемся, по-бабьи пригорюнясь,

Она утрётся краешком платка

И вдруг забьётся, вспоминая юность

И павшего на Эльбе мужика.

И у меня вдруг затрясутся плечи,

Вопьются пальцы в грубое стекло.

Бесстрастно, как телефонистка, Вечность

Мне скажет: "Ваше время истекло..."

В сенях девчушка звякнет коромыслом,

И, босоножке заглядевшись вслед,

Я постараюсь примириться с мыслью,

С которой смертным примиренья нет...

              ***

Я музу бедную безбожно

Всё время дёргаю: - Постой!

Так просто показаться "сложной",

Так сложно, муза, быть "простой".

Ах, простота! Она даётся

Отнюдь не всем и не всегда...

Чем глубже вырыты колодцы,

Тем в них прозрачнее вода.

         Наталья Пушкина

И просто ли испить такую чашу -

Подругой гения вдруг стать осьмнадцать лет?...

Наталья Николаевна, Наташа,

И после смерти вам покоя нет!

Была прекрасна - виновата, значит:

Такое ясно каждому, как день.

И негодуют, сетуют, судачат

И судят-рядят все, кому не лень.

А просто ли испить такую чашу?

И так ли весело и гладко шли

Дела у той, что сёстры звали "Таша",

А мы - великосветски! - "Натали"?

...Поэта носит по степям и хатам,

Он у Емельки Пугача "в плену".

Лишь спрашивает в письмах грубовато,

По-русски, по-расейски: "Ты брюхата?"

Свою великосветскую жену.

И на дворе на постоялом где-то

Строчит ей снова: "Не зови, постой!"

И тянутся прелестницы к поэту,

И сам  он, как известно, не святой...

Да, торопила - скоро роды снова.

Да, ревновала и звала домой.

Что этой девочке до Пугачёва,

Когда порой хоть в петлю лезть самой?

Коль не любила бы - не ревновала.

В неё влюблялись? - в том дурного нет.

А если льстило быть царицей бала -

Вот криминал в осьмнадцать, двадцать лет!

Бледна, тонка, застенчива - мадонна,

Как будто бы сошедшая с холста.

А сплетни, анонимки - всё законно:

Всегда их привлекала красота.

Но повторять наветы нам негоже,

Забыли мы, что, уходя с земли,

Поэт просил Наташу не тревожить -

Оставим же в покое... Натали.

              ***

Бывают такие секунды,

Когда, как на фронте, в бою,

Ты должен подняться, хоть трудно

Покинуть траншею свою.

Хотя отсидеться бы проще -

Никто ведь не гонит вперёд...

Но гордость солдатская ропщет,

Но совесть мне жить не даёт.

Но сердце забыть не сумело -

Бесчестие - хуже, чем смерть.

На бруствер, за правое дело

И страшно, и сладко взлететь!

Отчаянно, бережно, чисто

Люблю я Отчизну свою,

Считаю себя коммунистом,

Хоть в партии не состою.

               ***

Лишь любовь дарует людям силы

Посреди враждебного огня.

Если б я не верила в Россию,

Я тогда б не верила в себя.

                ***

Тогда казалось: поздно родилась -

Без нас отцы страну отвоевали...

Теперь-то знаю, что в тридцатых жизнь

Шла на сверхмощном боевом накале.

И над полями, где шумела рожь,

И над рекою стали раскалённой

Гремело легендарное "Даёшь!",

К нам долетевшее из Первой Конной.

"Даёшь Магнитку!" и "Даёшь Кузбасс!".

"Даёшь в аэроклубы!" целой школой.

В сердцах погодков никогда не гас

Неукротимый огонёк весёлый.

Царил не быт - царило бытиё.

И, предано Отчизне каждым нервом,

Надело поколение моё

Шинели добровольцев в сорок первом.

Нет, вовсе мы не поздно родились -

Пусть нам теперь завидуют другие!...

Со мною об руку идёт всю жизнь

По яростным тридцатым ностальгия.

По слову легендарному "Даёшь!",

К нам долетевшему из Первой Конной...

В тридцатых закалили нас, как нож

В печи закаливают раскалённой.

            ***

Мы так не похожи с тобою –

Мы выбрали разный удел:

Во время Великого боя

В тылу ты остаться сумел.

Нет, этим я не попрекаю:

Всё было законно – броня...

Но только дорога такая,

Признаться, пугала меня.

Да, ставлю всего я превыше

Солдатскую долю свою.

Горда, что Отчизне – ты слышишь? -

Долг выплачен кровью, в бою...

Мы так не похожи с тобою –

Мы выбрали разный удел:

Считаю поэзию боем.

Себя ты, любимого, пел.

Вот этим тебя попрекаю:

У нас не бывает "брони".

Судьба у поэта такая –

Быть воином в мирные дни.

И так ли спокойны рассветы,

И так ли закаты тихи,

Что вдруг забывают поэты,

Какое оружье – стихи?...